Судьба человека. Часть I
2 февраля 2016 года исполнилось 110 лет со дня рождения Семена Максимовича Гриненко.
В 1941 г. в звании капитана он занимал должность начальника 1-го отделения штаба 17-го Краснознаменного пограничного отряда. 22 июня встретил на границе. До самого последнего времени его судьба так и оставалась неизвестной. Памяти С. М. Гриненко и многих других, ушедших в огненную безвестность первых дней войны, посвящается этот очерк.
БРАТСКАЯ МОГИЛА, ПРОПАВШАЯ БЕЗ ВЕСТИ
Июнь 1970 года… Проселочная дорога плавно скользит мимо колхозных полей. Тут и там в отдалении виднеются небольшие дубовые рощи, сменяемые то редкой сосновой порослью, то низкорослыми зарослями ольхи. «Москвич-407» с номерами Литовской ССР, оставляя за собой пыльный шлейф, усердно преодолевает взгорки и низины. На его спидометре уже не один десяток километров дорог Брестского района Брестской области Белорусской ССР.
Мальчишка-подросток на заднем сидении «москвича» приник к окошку. Он жадно вглядывается в окружающий пейзаж, настойчиво ища признаки грохотавшей здесь когда-то войны. Но за окошком виднеются лишь колхозные поля. Пылкое мальчишеское воображение легко дорисовывает эту мирную картину – вот взрыв снаряда черным столбом вздыбил землю, вот неистовый треск пулеметных очередей смешался с сухими винтовочными выстрелами и завершился яростным призывным «ура!».
В центре картины боя был Он - его дед-пограничник. Мальчишка невольно прикрывает глаза, и образ деда принимает отчетливые очертания. Всего несколько часов назад в Музее Брестской крепости он стоял и смотрел на довоенную фотографию своего деда. Открытое решительное лицо, через плечо командирская портупея, на воротнике гимнастерки непонятные знаки…
Он не очень-то много знал о своем деде. Мама и бабушка, ехавшие сейчас вместе с ним в машине, рассказывали редко и скупо – офицер-пограничник Брестского погранотряда, встретил войну на границе, пропал без вести… В Музее Брестской крепости маму и бабушку сотрудницы музея сразу увели для беседы в дальнюю комнату, а они с отцом не спеша пошли по музейным залам. В одном месте отец остановился и прочитал подпись под фотографией – Гриненко Семен Максимович…
Капитан Семен Максимович Гриненко, начальник 1-го отделения штаба 17-го Краснознаменного пограничного отряда УПВ НКВД БССР
Машина резко останавливается, и мальчишка открывает глаза. Впереди на краю дороги стоит грузовик. От него к «москвичу» направляется офицер. Отец открывает дверцу и выходит, бросая на ходу:
- Пограничники… Мы, наверное, въехали в пограничную зону…
Вслед за отцом выходит и бабушка. Они о чем-то недолго разговаривают с офицером, который затем садится в кабину грузовика. Грузовик разворачивается и, набирая скорость, устремляется вперед. Отец с бабушкой возвращаются, и «москвич» следует за пыльным следом.
- Сейчас майор Разин приведет нас на старую заставу… в Чилеево… - голос бабушки совсем тихий, и название «Чилеево» она произносит еле слышно. Все оставшуюся дорогу они молчат. Говорить не хочется. Кажется, что жаркий летний воздух становится еще более густым и тяжелым. Мальчишка уже не смотрит по сторонам, его взгляд устремлен только вперед, туда, где лежит неведомое ему прежде Чилеево со старой заставой…
Мальчишка ожидал увидеть такие же испещренные осколками и пулями кирпичные стены заставы, какие он видел в Брестской крепости. Нет, ничего этого не было… Ровное пустое место, поросшее травой и сорняками, сквозь которые кое-где проступают остатки фундамента каких-то строений…
Офицер их уже ждет. Они все вместе идут к тому месту, где тянется к небу молодая березка, невесть каким чудом проросшая на этом пустыре, словно для того, чтобы хоть как-то обозначить это выжженное войной место и не дать забыть его людям. Подойдя ближе, мальчишка видит возле березки остатки каменных ступенек.
- Здесь был вход в здание 5-й пограничной заставы, - поясняет майор Разин. После небольшой паузы он начинает рассказывать. На рассвете 22 июня… приняли первый бой с фашистами… немецкие танки… все погибли… Пограничников похоронили здесь же, на поле боя в братской могиле, а после войны перезахоронили в селе Мотыкалы…
Мальчишка слушает как завороженный, он даже не заметил, как грузовик пограничников уехал в деревню и вернулся с каким-то немолодым человеком. Это местный житель, он видел тот бой заставы. Его, вместе с другими жителями деревни, немцы построили в живую цепь, чтобы прикрыться ей от огня пограничников. Он ведет всех к краю пустыря и показывает, где они стояли. Здесь виднеется неглубокая поросшая сорной травой и лопухами канава. Сюда немцы отступили под прикрытием живых людей… Пограничники не стали стрелять по своим… Потом пошли немецкие танки… Силы были неравные… Все пограничники погибли… Был среди них один капитан, который накануне приехал на заставу из Бреста…
На могилу они приезжают уже под вечер. В сквере в центре села стоит невысокий, около трех метров, памятник. Длинные тени деревьев от заходящего солнца еще больше затеняют серый обелиск и придают какую-то особую торжественность моменту возложения цветов. Цветы простенькие, полевые, сорванные по дороге сюда бабушкой и мамой. Мальчишка тоже кладет небольшой букетик к подножию памятника. Надпись на нем перечисляет фамилии захороненных здесь героев. Но фамилии деда среди них мальчишка не находит…
- Это и не важно, - говорит бабушка. – Пусть для нас он будет захоронен здесь…
Бабушка рада, что столько послевоенных лет щемящей душу неизвестности наконец-то закончились, и память о ее муже обрела место упокоения. Вот они стоят здесь всей семьей, склонив головы в скорбном молчании. А имя на обелиск впишут позже… Главное сделано – найдено место, куда можно приехать и поклониться памяти о муже, об отце, о деде…
Мария Владимировна Зимина (Гриненко) (в центе), Алла Семеновна Пичугина и Александр Пичугин. 1970 г.
Июнь 2015 года… Тот мальчишка вырос и стал Александром Пичугиным. Но нет уже бабушки и мамы. Нет и той великой страны, за которую отдал свою жизнь дед Александра. Но у него есть уже свои внуки, которым нужно передать память о старшем поколении семьи. За просмотром бумаг семейного архива рождается мысль привезти юных потомков Семена Максимовича Гриненко на то место, где принял он свой последний бой. Как когда-то бабушка и мама привезли его самого. Решено! Остается навести уточняющие справки и можно готовиться к поездке.
Через интернет-форумы устанавливаются контакты с исследователями, которые готовы помочь выяснить подробности о бое пограничников чилеевской заставы и об их братской могиле. Пишутся и отправляются запросы в архивы и музеи с надеждой узнать подробности. Ведь должны же были остаться какие-то документы о воинском захоронении, о котором в 1970 г. рассказывали и местные жители, и офицер-пограничник. Но вдруг, совершенно неожиданно, из Государственного архива Брестской области приходит обескураживающий ответ: «Сообщаем, что сведений о гибели и месте захоронения ГРИНЕНКО Семена Максимовича, а также о захоронении и перезахоронении пограничников, погибших в 1941 году у д. Чилеево, в документах архива не имеется. Директор архива А. Г. Карапузова. 16 сентября 2015 г.»
Как же так? Ведь была поездка 1970 года, была стела с фамилиями погибших пограничников. Может быть, его подвела детская память? Но нет, вот же воспоминания бабушки, написанные некоторое время спустя после поездки: «В 1970 году – я, дочь, ее муж и сын, - побывали в Брестской крепости, а потом поехали на место бывшей 5-й заставы; по дороге посчастливилось встретить начальника 5-й заставы майора Разина. И он нам рассказал, как тут все произошло, сколько погибло людей и, в том числе, приехавший в командировку капитан Гриненко Семен Максимович и политрук
Сорокин. …майор также рассказал, что могила всех погибших находится в Мотыкалах; таким образом, мы смогли побывать на братской могиле…»
Что же произошло? Череда каких событий покрыла пеленой неизвестности далекое и совсем недавнее прошлое?
Так начался поиск следов капитана Семена Максимовича Гриненко, который второй раз, уже в мирные послевоенные годы, опять пропал без вести.
Очередные запросы в архивы и музеи приносили ответы, которые порождали еще больше вопросов. Участие в поиске неравнодушных людей из самых разных уголков нашей страны – от Бреста до Сибири, помогло ответить на многие из них. В результате судьба деда открылась новыми, подчас совершенно неожиданными, страницами его биографии.
С. М. Гриненко с сестрой. 1928 г
Гриненко Семен Максимович. Родился 2 февраля 1906 г. в с. Ольшана Ольшанской волости Звенигородского уезда Киевской губернии (ныне – поселок городского типа Ольшана в Городищенском районе Черкасской области Украины).
Из крестьян-бедняков. Образование – пять классов Ольшанского высшеначального училища. Трудовой стаж с 1920 г. – Ольшанский сахарный завод, шахты Донбасса. Член ВЛКСМ с 1925 г., член ВКП(б) с 1931 г.
В 1928 году призван на действительную военную службу в войска пограничной охраны ОГПУ СССР. За четыре года прошел путь от красноармейца до слушателя Высшей пограничной школы ОГПУ. После выпуска в апреле 1932 г. направлен в Кяхту в 51-й кавалерийский пограничный отряд Управления пограничной охраны Восточно-Сибирского края.
Здесь в Забайкалье на границе с Монголией Семен Максимович постигал суровую пограничную командирскую службу в управлении отряда. Был помощником уполномоченного управления отряда, помощником коменданта пограничного участка, исполняющим дела старшего уполномоченного I отделения управления отряда. В этот период в Забайкалье активно действовали кулацко-ламские бандитские элементы, контрабандисты, просто уголовники.
Зимин-Ковалев Михаил Владимирович, старший брат Марии Владимировны
Здесь в Кяхте Семен Максимович знакомится с Марией Владимировной Зиминой, которая работала делопроизводителем в управлении отряда. Родной брат Марии Владимировны – Ковалев Михаил Владимирович, до 1931 г. также служил в управлении 51-го кавалерийского пограничного отряда. Фамилия «Ковалев» осталась у него со времени подпольной работы в Гражданскую войну, и в последующем он не стал ее менять. Биография этого человека, награжденного нагрудным знаком «Почетный работник ВЧК-ОГПУ», прошедшего три войны, заслуживает отдельного повествования. Пока же следует сказать, что именно он занимался воспитанием находящейся на его попечении младшей сестры. И, видимо, потому, что она с детства познала трудности и лишения пограничной службы своего брата, Мария Владимировна стала достойной женой его сослуживца – Семена Максимовича Гриненко. В октябре 1932 г. они стали мужем и женой, а в 1934 г. у них рождается дочь Алла.
Мария Владимировна и Семен Максимович на отдыхе в Сочи. 1933 г.
С самого начала Семен Максимович и Мария Владимировна были неразлучны и в семейной жизни, и в работе. И в 31-м Красногородском, и в 11-м Себежском пограничных отрядах, в которых после Кяхты служил С. М. Гриненко, его жена работала там же делопроизводителем-машинисткой. Была активной общественницей, участницей художественной самодеятельности, спортсменкой.
Мария Владимировна (справа) с дочерью Аллой. 3 марта 1939 г
С фотографии марта 1939 г. смотрит открытое улыбающееся лицо Марии Гриненко. На коленях у нее пятилетняя Алла. Рядом сидит подруга Марии Владимировны с сыном. Это Себеж. Пройдет немногим больше полутора месяцев, и старшего лейтенанта С. М. Гриненко переведут в 17-й Краснознаменный пограничный отряд в Тимковичи. Здесь в штабе отряда он займет должность начальника 1-го отделения.
Потом будет Освободительный поход 1939 г. в Западную Белоруссию, новая граница по реке Буг, формирование 89-го пограничного отряда с дислокацией штаба в городе Брест (в сентябре 1940 г. отряду вернут почетное наименование 17-го Краснознаменного). Все это время вплоть до начала войны уже в звании капитана Семен Максимович будет занимать должность начальника 1-го – оперативного – отделения штаба отряда.
На новом месте службы мужа Мария Владимировна не работала и, хотя, и числилась домохозяйкой, не сидела сложа руки. Была членом женской гимнастической группы спортивной команды 17-го погранотряда, в 1940 г. участвовала в окружных соревнованиях в Белостоке и заняла одно из призовых мест в личном зачете. Участвовала в художественной самодеятельности пограничников, так как имела неплохой голос и хорошо пела. И, конечно же, воспитывала дочь Аллу, которая 1 сентября 1941 г. должна была пойти в первый класс.
Участники спортивной команды 17-го Краснознаменного пограничного отряда. Вторая слева – Мария Владимировна. Брест. 1940 г.
Лучшей подругой Марии Владимировны была Клавдия Семеновна Михайлова, жена командира-пограничника, проживавшая в Брестской крепости в здании 3-й комендатуры 17-ого погранотряда. Вместе они были организаторами всех мероприятий женсовета отряда и вовлекали в них других жен командиров-пограничников. Чтение классической литературы, спортивные секции, организация концертов художественной самодеятельности – вот неполный перечень их кипучей деятельности. Созданный ими самодеятельный художественный коллектив часто выступал перед пограничниками, а в марте 1941 года выезжал с концертом, посвященным 8 Марта, в деревню Митьки Брестского района.
И были еще наполненные хлопотами будни жены командира-пограничника, волнения за мужа, когда тот по службе выезжал на границу. И без того не спокойная обстановка на границе к лету 1941 года стала еще более тревожной. Что-то неспокойное и зловещее витало в воздухе. Особенно это стало заметно по настроениям городского населения Бреста за несколько дней до войны.
21 июня Марии Владимировне было как-то не по себе. Да еще муж, за три дня до этого уехавший на границу, позвонил сегодня по телефону и сказал, что задерживается и прибудет домой не раньше понедельника.
Она не знала, на какой именно участок отряда уехал Семен Максимович, он не распространялся об этом, а она, воспитанная в семье брата-чекиста, не задавала лишних вопросов. И даже представить себе не могла, что эта неизвестность пронзительной болью останется с ней на всю оставшуюся жизнь!
Но тогда, несмотря на все тревожные предчувствия, день был теплым и солнечным, а воздух переполнял аромат акации. И, когда ей из крепости позвонила подруга Клава и позвала к себе в гости, то, не задумываясь, согласилась. Тем более, что вечером в комендатуре должна состояться репетиция самодеятельности.
И вот, вместе с дочуркой Аллой, она в Брестской крепости. Репетиция и чудесный вечер прогоняют все тревожные мысли. К тому же завтра они с Клавой и детьми решили сходить в театр. А в понедельник вернется муж, и на душе окончательно станет спокойно. Дети уже давно уснули, а им с Клавой не спалось. В открытое окно врывался дурманящий аромат сирени и жасмина…
Они так и не успели уснуть. Чуть брезжащий рассвет принес не радость нового дня, а смерть и страдания длиною в бесконечно долгих четыре года. Мария Владимировна не любила вспоминать о том, что ей с дочерью пришлось пережить в Брестской крепости, а потом за годы оккупации. Написанные ею воспоминания предельно скупы и лаконичны. В дни обороны Брестской крепости все время находилась в группе начальника 9-й заставы лейтенанта А. М. Кижеватова, сначала в здании пограничной комендатуры, потом – в подвалах казармы 333-го стрелкового полка. Вместе с другими женщинами перевязывала раненых, ухаживала за детьми и стариками. Затем – плен и оккупация. Трудно описать словами все те испытания и лишения, которые выпали на долю «советок», встретивших войну в приграничной полосе. И даже на излете жизни, вспоминая те годы, Мария Владимировна лишь беззвучно плакала. Но выжили, выстрадали и перенесли все, что выпало на их долю. И лишь одна незаживающая рана оставалась на сердце. Ее мужа, Семена Максимовича Гриненко, не было вместе с ними. На все многочисленные запросы приходил один и тот же ответ – «пропал без вести»....
Андрей Ефименко специально для социального портала Реальный Брест
Фотографии из семейного архива Александра Пичугина
Похожие статьи:
История Бреста → Сын уроженки Бреста определял современный облик Варшавы
История Бреста → Из «горисполкомовского» окошка видно, как исторический центр Бреста ковшом уничтожают немножко
История Бреста → Перенесут ли немецкое кладбище с территории Свято-Симеоновского кафедрального собора в Бресте?
История Бреста → Лейба Шерешевский и его наследники. К истории брестских типографий и газет. Часть 1
История Бреста → 120 лет Белалко. Часть восьмая: Мы задали высокую планку, нам её и удерживать!