Однажды в Брест-Литовске, или Судьба и смерть племянника «железного Феликса»

В самом конце 1939 года в Брест-Литовске, только что вернувшем свое прежнее наименование, в поле зрения органов НКВД попал местный служащий по фамилии Дзержинский.

Звали его Вацлав Юстинович, был он 1905 года рождения, уроженец г. Бердичева, поляк, беспартийный, с высшим образованием – окончил Варшавский лесной институт. Проживал на ул. 3-го Мая, дом 84. По этому адресу (ныне это ул. Пушкинская) он снимал квартиру вместе с женой и малолетним сыном Войцехом.

В постановлении на арест, утвержденном начальником Управления НКВД по Брестской области капитаном госбезопасности Сергеевым 2 января 1940 года и санкционированном прокурором Брестского района, указано, что Дзержинский В.Ю., будучи директором Брестского лесхоза, не выполнял указания областного Управления лесничества об отпуске древесины населению, чем вызвал его недовольство советской властью. На этом основании он был подвергнут обыску и аресту 4 января 1940 года.

Протокол обыска сухо информирует о том, что было изъято: «юбилейная книга училища – 20-летие; разная переписка – на 9 листах; фотопленка – 1; фотонегативы – 12; книжка антисоветского содержания – на 18 листах».

В деле имеется «Приказ № 10 по Брестскому областному управлению лесничества от 31 декабря 1939 года». В нем отмечается, что «Дзержинский при организации лесхоза, несмотря на проведенные совещания, нарушал порядок отпуска леса населению, производил аресты дров…, которые население вывозило для реализации на рынок».

Далее в приказе предписывалось: «Дзержинского, лесничего Пружанского лесничества Веревкина, Брестского лесничества Микалаевского, Высоко-Литовского лесничества Дрогочинского – с работы снять и материалы о злоупотреблениях передать прокуратуре для привлечения к судебной ответственности…» Подпись — Дошков И.А.

В анкете арестованного В.Ю.Дзержинский собственноручно приводит данные о своих родственниках:

«Отец – Дзержинский Юстин Фомич, проживает в Варшаве.

Мать – Дзержинская Ядвига, умерла в 1928 году.

Жена – Дзержинская Юзефа Михайловна, 1917 г.р.

Сын – Войцех, 3 года.

Брат – Дзержинский Фадей Юстинович, майор запаса, 52 года, проживает в Варшаве.

Сестра – Янина Юстиновна, 30 лет, учительница в Варшаве.

Сестра – Ванда, 37 лет, Министерство торговли, чиновник, проживает в Варшаве.

Сестра – София, Министерство торговли, проживает в Варшаве.

Ее муж – Гилевич Ярослав, инженер коммунального хозяйства, проживает в Варшаве.

Сестра – Галина, домохозяйка.

Ее муж – Лининдорф Фадей, владелец фабрики канцелярских принадлежностей, проживает в Варшаве.

Сестра – Вячеслава, 45 лет. Муж Тешский Ежи, проживает в г. Радом».

Видимо, здесь перо арестованного сделало паузу, он искал формулировку, чтобы обозначить следующего родственника, — и рука выводит:

«Брат моего отца – Дзержинский Феликс Эдмундович, ранее в СССР работал председателем ЧК, умер» (выделено нами. – Авт.).

Проще было бы написать – «дядя», но «брат моего отца» звучит, пожалуй, убедительнее, весомее, спасительнее для арестованного (а вдруг примут во внимание такое родство, разберутся в необоснованности обвинения и отпустят…). И, посмотрите, другие родственники в анкете вписываются уже по стандарту, хотя они в такой же степени родства с заполняющим этот документ, что и Ф.Э.Дзержинский:

«Дядя – Дзержинский Казимир Эдмундович, 60 лет, пенсионер, проживает в имении Дзержиново Столбцовского района.

Дядя – Дзержинский Игнатий Эдмундович, 58 лет, чиновник Министерства просвещения, проживает в г.Варшаве.

Дядя – Дзержинский Владислав Эдмундович, 56 лет, доктор медицины, проживает в г.Лодзь».

Видимо, прочтя анкету и споткнувшись на родстве допрашиваемого с человеком, который стоял у истоков ЧК, ст. следователь Брестского УНКВД Щукулев задает уточняющий вопрос, занесенный в протокол: «Дзержинский Феликс Эдмундович родной брат Вашего отца?».

Ответ: «Нет, двоюродный, но точно родство определить не могу».

Теперь уже и не узнать, поверил ли следователь тому, что перед ним сидит действительно родственник Ф.Э.Дзержинского, причем, достаточно близкий, – двоюродный племянник. Возможно, для него и не играло существенной роли, является это правдой или вымыслом ради облегчения участи. Мы же, стремясь опираться лишь на факты, в процессе работы над этим материалом решили проверить приведенные в анкете сведения и нашли в польских генеалогических источниках следующее.

Род Дзержинских был достаточно разветвленный и многодетный. Отец Феликса Эмундовича – Эдмунд-Руфин Дзержинский, проживавший в наследственном имении Дзержиново Ошмянского уезда Виленской губернии, имел девять сестер и братьев. Одним из них был Томаш-Юстин, старше его на семь лет. Томаш в русском именовании – Фома. Члены семьи Дзержинских не были привязаны к наследственным гнездам. Например, Эдмунд-Руфин, отец будущего председателя ЧК, будучи учителем математики и физики, какое-то время преподавал в гимназии в Таганроге, где его учеником был юный Антон Чехов, чему есть документальное подтверждение. Также и линия семьи его старшего брата Томаша-Юстина, точнее, уже его сына Юстина (Юстина Фомича) могла пересечься с Бердичевом, где у него в 1905 году родился мальчик Вацлав.

В подтверждение того, что арестованный В.Ю.Дзержинский не придумал себе родство, говорит и то, как точно он указал профессии, должности, возраст и места проживания перечисленных в анкете лиц. Если бы он был всего лишь случайным однофамильцем, разве решился бы в столь напряженной ситуации допроса усугублять в общем-то административное обвинение (препятствование в разбазаривании дров) приписыванием себе несуществующей семейной близости с «железным Феликсом», что имело бы уже политический окрас? Уточнение: «Нет, двоюродный, но точно родство определить не могу», — вроде бы наводит на некоторые сомнения. Но если принять во внимание обширность родственной грибницы Дзержинских, разбросанной революцией и последующими событиями, а также то, что с Феликсом Эдмундовичем Вацлаву вряд ли когда-либо доводилось общаться, можно понять некоторую неуверенность в ответе. Следует также учитывать состояние страха, растерянности, подавленности 34-летнего допрашиваемого.

Теперь чуть подробнее о некоторых из перечисленных в анкетном списке родных братьях Ф.Э.Дзержинского – также двоюродных дядях Вацлава.

Казимир Эдмундович Дзержинский, инженер, получивший техническое образование в Карлсруэ (Германия), старше Феликса Эдмундовича на два года, будет в 1943 г. вместе с женою расстрелян как участник антигитлеровского сопротивления в своём родном Дзержиново. Это наследственное гнездо и ранее было омрачено трагедиями: в 1882 г. при неустановленных обстоятельствах здесь погибла Ванда Дзержинская, 14-летняя сестра Ф.Э.Дзержинского, а в 1917 году здесь был убит грабителями его брат Станислав.

Игнатий Эдмундович Дзержинский, на два года младше брата, ушедшего в революцию, повторил отцовскую учительскую стезю, окончив физико-математический факультет Московского университета. Он умрет уже в социалистической столице Польши в 1953 году. Младший из братьев — Дзержинский Владислав Эдмундович, профессор медицины, невролог, автор первого польского академического учебника по неврологии, полковник Войска Польского, будет расстрелян гестаповцами в 1942 г. под Лодзью.

А теперь вернемся к протоколу допроса В.Ю.Дзержинского, где содержатся следующие сведения о нем:

«В 1931 г. окончил лесной институт в г.Варшаве. В 1933 году работал в г.Станиславе, на Западной Украине, в должностях лесохранителя; с 1934 по 1936 г.г. — в Коссово-Полесском, лесничим (это нынешний Ивацевичский район. – Авт.); с 1936 по 1938 г.г. – в Варшаве референтом дирекции лесов. В 1939 г. переведен в г. Сарны Луцкой области на должность зам. надлесничего, затем до 16 сентября 1939 г. работал надлесничим. В ноябре 1939 прибыл в г.Брест, где работал директором лесхоза».

Подследственный, видимо, все-таки сохранял присутствие духа, стремясь спокойно и аргументировано отвести от себя наветы насчет саботажа и антисоветских настроений:

«Обвинение в том, что задерживал крестьян, везущих дрова на рынок, что саботировал мероприятия Советской власти – отрицает. Обвинение в том, что хранил книгу антисоветского содержания, В.Ю.Дзержинский отрицает. Он пояснил, что проживал с семьей на квартире хозяйки, эта книга, примерно 1918-1920 года издания, лежала на этажерке, принадлежала хозяйке.

Ознакомление с «книгой» показывает, что это брошюрка, изданная в Варшаве, на папиросной бумаге размером 3х5 см. Тексты в виде лозунгов, антисоветских воззваний периода гражданской войны».

В деле имеются также данные, что В.Ю.Дзержинский рассказывал следователю о притеснениях его польскими властями, что было связано с местью с их стороны за работу дяди на посту председателя ВЧК. Этим объясняется частая перемена мест работы. К родным в Варшаву в 1939 году не выехал, так как считал, что ему нечего опасаться Советской власти.

Дело на В.Ю.Дзержинского было прекращено в связи со смертью обвиняемого, которая наступила в больнице брестской тюрьмы 8 июля 1940 года. Лаконичный акт о смерти гласит:

«Начальник тюрьмы

сержант госбезопасности

Шафоростов.

8 июля 1940 г.

Мы, нижеподписавшиеся ст. дежурный тюрьмы Старченко и дежурный медперсонала врач Шульман, составили настоящий акт в том, что Дзержинский Вацлав Юстинович, 1905 года рождения, находился на излечении в больнице тюрьмы с 05.07.1940 г. по 08.08.1940 г. по поводу ревматического воспаления суставов и декомпенсированного порока сердца.

Скончался от недостаточности сердечной деятельности.

Ответственный дежурный тюрьмы (Подпись)

Деж.мед.персонала (Подпись)».

В ноябре 1958 года архивное дело на В.Ю.Дзержинского было затребовано КГБ СССР и рассмотрено следственным Управлением КГБ. В вынесенном затем постановлении, в частности, отмечается:

«Следствием (в 1940 г.) не было добыто никаких фактов объективных доказательств вины Дзержинского в государственных преступлениях. Наоборот, в деле имеются данные о том, что Дзержинский В.Ю., как родственник Ф.Э.Дзержинского, до 1939 года преследовался польскими властями <…>.

1. Постановление следственной части УНКГБ БССР от 14 марта 1941 г. отменить;

2. Дело по обвинению Дзержинского Вацлава Юстиновича прекратить по признакам п.5 ПК РСФСР, т.е. за отсутствием в действиях обвиняемого состава преступления…

24 ноября 1958 г.

Зам.начальника 1 отдела следственного

Управления КГБ при СМ СССР

майор Пичугин.

Начальник 1 отдела следственного

Управления КГБ при СМ СССР

полковник Майоров».

В январе 1960 года с письменным заявлением в адрес начальника Управления КГБ по Брестской области обратился Войцех Дзержинский:

«Начальнику УКГБ по Брестской области

Войцеха Дзержинского

Заявление

В 1940 году мой отец – Вацлав Юстинович Дзержинский был арестован органами госбезопасности в Бресте. Находясь в тюрьме, отец в том же году умер.

В 1958 году по ходатайству моих родственников было пересмотрено дело моего отца, и я в частном письме был уведомлен, что он реабилитирован.

Прошу Вас выдать мне документ, подтверждающий реабилитацию моего отца, и выдать вещи и документы его, которые представляют для меня фамильную ценность.

Войцех Дзержинский,

Проживаю: Варшава (улица, дом, кв.)»

На заявлении есть пометка:

«Документ о реабилитации, фотокопии и 12 фотонегативов пленочных высланы в МВД СССР».

И далее имеется расписка:

«Мною, Дзержинским Войцехом Вацлавовичем, получена переписка отца – Дзержинского Вацлава Юстиновича, изъятая при аресте, на 9 листах.

28 января 1960 г. Брест.

Войцех Дзержинский».

Так завершилась эта история. Возможно, она еще найдет свое продолжение, когда отыщутся дополнительные материалы, фотографии, сведения о судьбе семьи В.Ю.Дзержинского. Мы же, готовя эту публикацию, не ставили себе целью преподнесение некой сенсации, а всего лишь стремились отобразить еще одну страницу былого, следуя завету Твардовского: «А всего иного пуще. Не прожить наверняка — Без чего? Без правды сущей, Правды, прямо в душу бьющей, Как бы ни была горька…»

Однажды в Брест-Литовске, или Судьба и смерть племянника «железного Феликса»

Похожие статьи: