Огонь реактивных минометов вермахта при штурме Брестской крепости был ураганным

Если причиной применения при штурме Брестской крепости «Карлов», о которых мы писали тут, была все же специфика полосы наступления (доты, стоявшие практически у береговой линии и оборонительные сооружения старой русской крепости), то, вероятно, смысл применения против Брестской крепости реактивных установок — необходимость за кратчайшее время подвергнуть удару возможно большую площадь.

Зарядка пускового станка, из которых, собственно, и состояли «Тяжелые химические минометы», использовавшиеся на брестском направлении. Процесс подготовки ранних версий «Небельверферов» к стрельбе занимал много времени, поэтому немецкой стороной предпринимались чрезвычайные меры секретности и маскировки

Прежде всего, это давало шанс минимизировать длительность артогня и быстрее начать атаку пехотных подразделений.

Решение о применении реактивных установок при штурме Брестской крепости, как указывалось, принималось загодя. Интересно, что Герхард Эткен, в записи сделанной в КТВ, новость об их использовании вписал сразу же после записи о выдвижении в Польшу с последующим ударом по СССР. В конце концов, в начале 1941 года блицкриг уже не казался чем-то из ряда вон выходящим, а вот использование невиданного оружия - это было нечто.

На вооружении придаваемых «сорок пятой» частей реактивной артиллерии, объединяемых Nbw.Rgt.Stab. z.b.V.4 (Nbw.Abt. 8 и Entg.Abt. 105) находились тяжелые метательные приборы — пусковые установки для стрельбы турбоpактивными снарядами. Они представляли собой деревянные или железные станки, состоявшие из рамы со стойкой, колышков, забиваемых в землю, натяжных тросов и опорной доски. В укупорках (решетчатых ящиках) находилось по 4 турбореактивных снаряда. Рама могла перемещаться вертикально, позволяя придавать угол возвышения от 5 до 42. Стрельба начиналась с заднего ряда приборов. Все четыре мины выстреливались по Брестской крепости за 6 секунд - это делало огонь батареи реактивных минометов ураганным.

Конструктивные схемы фугасной и зажигательной реактивных мин калибров 280 мм и 320 мм соответственно. Для стабилизации полета использовались множественные сопла, расположенные по окружности днища двигателя и придававшие минам, помимо поступательного движения, сильнейшее вращение вокруг оси. Точность «Небельверферов» значительно превосходила точность появившихся позднее советских «Катюш»

Мина «Небельверфер» в стандартной решетчатой укупорке. Фугасные боеприпасы весили 82 кг. 50 кг приходилось на боевой заряд, 6,5 кг — на твердое реактивное топливо, остальное — на металлический корпус

Пусковые установки вели 280-мм фугасным и 320-мм зажигательным боеприпасами. Прямое попадание фугасного полностью разрушало каменный дом или полевое укрытие. Всё живое в радиусе нескольких десятков метров поражалось взрывной волной. Осколки разлетались на 800 метров. Зажигательный снаряд разрабатывался для поджога различных строений, лесных насаждений и поражения живой силы. При стрельбе 320-мм миной по лугам с сухой травой, древостою и тд. единичное попадание вызывало горение на площади 200 квадратных метров с пламенем до 2-3 метров по высоте. Прямые попадания валили деревья со стволами толщиной 30-40 см и могли их поджечь. Для одновременного поджигания площади в один гектар было необходимо попадание 50 мин.

При одиночном попадании зажигательного снаряда в здание он, пробивая стены и крышу, поджигал все, что находилось внутри и могло гореть. Пылающая нефть (50 л) разбрызгивалась по фронту на 20-25 метров, в глубину - на 10-25 метров, в высоту на 2-3 метра. Бушующая стена огня внушала ужас, выжигала незащищенные участки кожи и воспламеняла одежду. Плюс ко всему разрыв заряда взрывчатки давал осколки.

Максимальная и минимальная дальности стрельбы составляла для фугасного боеприпаса 1900-700 метров, для зажигательного — 2000 и 700 метров соответственно.

В апреле 1941 года, наряду с рекогносцировкой 2/s.Artl.Abt. 833, местность изучали и офицеры реактивной артиллерии. Именно отчет командира Nbw.Abt. 8 лег в основу всего плана захвата Брестской крепости. Конечно, в нем обрисовывались как перспективы, так и проблемы: подготовка огневых позиций, скрытная установка на них s.W.G, необходимость создания зон безопасности для личного состава ударных групп «сорок пятой». «Минометы окажут значительный эффект в начале боя. За 5 минут «Небельверфер» сделают 2880 выстрелов самого крупного калибра (1440 28-см фугасных и 1440 32-см зажигательных турбореактивных снарядов) по юго-западной и юго-восточной части, центру и западу северной части Брестской крепости. Одновременно действие «Небельверфер» дополняется огнем тяжелой артиллерии по недосягаемой для них северной части крепости. Налет должен начаться не позднее получаса перед восходом солнца, чтобы пусковые установки, приведенные ночью в боевое положение, не были обнаружены и разбиты противником еще до открытия ими огня. Особо светлые ночи с ранними сумерками потребуют еще более раннего огневого налета».

Для эффективного использования «Небельверфер» командиром Nbw.Abt. 8 были выдвинуты достаточно обширные требования. «Во-первых, для подготовки их к действию необходимо минимум 4 дня и 4 ночи.. Желательно, чтобы размещение Nbw.Abt. 8 и Entg.Abt. 105 в конечном районе сосредоточения прошло как можно ранее и ближе к Тересполю или в нем самом, облегчая подготовку. Для снабжения боеприпасами дивизионы предположительно нуждаются в 20 грузовиках и 500 рядовых (как подсобных рабочих). Если подготовка будет короче, чем 4 дня и 4 ночи, запрос в подсобных рабочих достигнет исключительно высоких цифр. Снабжение турбореактивными снарядами должно облегчаться их выкладкой поблизости от огневых позиций. Используя дивизионы «Небельверфер», необходимо регулировать вопрос общего руководства ими. Ясный порядок подчиненности необходим, чтобы распределение целей и взаимодействие (особенно с пехотной штурмовой группой, берущей мост) удались безупречно».

Командиром Nbw.Abt. 8 также подчеркивалось, что для сохранения тайны «необходимо быстрое освобождение Тересполя, в частности, удаление его населения».

Квартиры, освобожденные в городке, по его мнению, могли бы сразу занять подразделения 45-й дивизии. Для маскировки установок расположение дивизиона должно быть закрытым (никакого смешивания с другими подразделениями или населением).

Наконец, был подан длинный список необходимых инженерных работ: «Расширение разбитой и в нескольких местах болотистой полевой дороги длиной 1250 м (от юго-восточного угла Тересполя до уличного перекрестка в 500 м на восток Блоткув Малы). Она необходима для приведения в боевое положение батарей и снабжение их боеприпасами. Для этого же требуется строительство нескольких небольших мостков и простых мостов на территории к юго-востоку от Тересполя для переходов через ручейки и ответвления болота, вероятно, остающиеся и летом. На северо-востоке Тересполя необходим забор из штакетника (для маскировки огневых позиций), перерыв или перевод нескольких линий электропередачи на его юго-востоке (преграда для траекторий полета)».

Схема поражения целей (площадей), разработанная для батарей тяжелых химических минометов согласно общему плану артналета на Брестскую крепость

Определение целей (вернее поражения) реактивных установок, как и «матчасти-040», диктовался не только нацеливанием их на разведанные и отвечающие возможностям реактивной артиллерии объекты, но и техническими характеристиками самих s.W.G (малая дальность полета снарядов, большой разлет как самих боеприпасов, так и их осколков).

Это заставляло самым серьезным образом отнестись к безопасности своих же атакующих отрядов. Солдаты должны находиться в укрытиях вплоть до того момента, пока установки не произведут отстрел всех мин.

Командир Nbw.Abt. 8, указывая, что «реактивным установкам пришлось бы до начала нападения стрелять поверх первых двух волн атакующих», признает что «В мирное время это недопустимо и при известных обстоятельствах приведет к потерям». Естественно, зоны огневого поражения должны были находиться достаточно далеко от укрытий. Это выводило из-под удара всю прибрежную полосу, хотя именно здесь находились укрепления «Линии Молотова». Наконец, малая дальность полета снарядов диктовала диспозицию самих установок же к Бугу, чтобы суметь нанести удар по объектам, расположенным в глубине территории Брестской крепости.

Артиллеристы 45-й дивизии (A.R. 98 и дивизиона А.R. 99) в деревне Залесье (17 км к западу от Бреста). Слева направо: гауптман фон Зеевальд, полковой адъютант обер-лейтенант Дрост, лейтенант Шпильдт, командир V A.R. 99 гауптман Краус (за ним командир III/ A.R. 98 гауптман Лах и обер-лейтенант Хомпель), лейтенант Зейлинг, гауптман Брановицер-Редлер, лейтенант Райхель. Июнь 1941 года

В приказе фон Кришера от 14.06.1941 об артиллерийской поддержке частей 45 I.D. при переходе Буга, зоны поражения в основном соответствовали тем, что еще в апреле предложил командир Nbw.Abt. 8. Отстрел турборeактивных снарядов планировалось произвести четырьмя залпами по Цитадели, западу Северного, северо-востоку Западного и северу Южного островов.

Из вышеперечисленных целей лишь Центральный остров в полной мере отвечал назначению реактивной артиллерии. Там было наибольшее сосредоточение советских войск, находились их артиллерийские и автомобильные парки, склады. Впрочем, необходимо отметить, что войска размещались в казармах, стены которых, если и пробивались реактивными снарядами, то лишь теоретически. Практически же опыта ведения огня по подобным объектам у дивизионов реактивной артиллерии не было. В принципе, такие мишени вообще были нетрадиционны. Фугасный турбореактивный снаряд s.W.G.40 предназначался, прежде всего, для «разрушения оборонительных сооружений полевого типа и уничтожения живой силы и техники противника в пунктах их сосредоточения».

Что касается остальных трех зон поражения, то нанесение по ним удара диктовалось, вероятно, все тем же стремлением достичь «морального эффекта». Площадки были выбраны без всяких оглядок на гуманные принципы. Например, на севере Южного острова располагались корпуса медицинских учреждений, о чем наверняка было известно тем, кто планировал артналет. Какой победы добивались разработчики плана огня, остается только гадать... Запад Северного острова: здесь под удар реактивных снарядов попадало, с одной стороны, расположение 125-го сп (прежде всего конюшни, а также штаб, гауптвахта, рота связи, 2-й батальон и школа МКС), с другой — все тот же тюремный корпус «Бригидки».

Отметим, что и в этом случае личный состав упомянутых подразделений находился внутри помещений. Подразделения, дислоцировавшиеся в горжевой казарме главного вала, можно даже не упоминать: разрушить упрятанные в валу казематы даже теоретически было невозможно. Опасность для личного состава представляли разве что осколки, могущие влететь в окна. Отметим, что по свидетельствам защитников Брестской крепости, артпарк 125-го сп также оказался вне зоны поражения реактивными минами.

На северо-востоке Западного острова, в очередной зоне удара, располагались тоже отнюдь не ключевые объекты: склады, столовая, магазин военторга, конюшня, старый пороховой погреб.

Подводя итог, авторы книги «Брест. Июнь. Крепость» Ростислав Алиев и Илья Рыжов могут сказать, что реактивная артиллерия в июне 1941 года, в суете последних приготовлений к вторжению, при всей ее возможной эффективности, являлась для участников местного блицкрига значительной обузой. Именно её использование (с еще неясным, в общем-то, результатом) обуславливало тактику пехотных подразделений, повышенный режим секретности и трудоемкие хлопоты по подготовке огневых позиций.

Управлять огнем (например, сделать второй залп при обнаружении сильной обороны) тоже было нельзя: после перехода пехоты в атаку «Небельверферам» лучше было помолчать. Опасения вызывала безопасность собственных подразделений, которые в ночь нападения на СССР должны были находиться в окопах прямо перед огневыми позициями реактивных установок.

Кроме описанных выше образцов лучше «сверхоружия», к огневому налету на Брестскую крепость привлекались 21-см мортиры Mrs.18. B отличие от «Карлов» и реактивных установок, калибры Mrs.18 были проверенным средством, испытанным в боях Первой мировой войны.

Однако решение об их придании «сорок пятой» все-таки было принято не сразу. Первоначально считалось, что работу «Карлов» и «Небельверферов» подстраховывать не придется, они одни смогут обеспечить успех операции.

Мортира калибра 210 мм из состава корпусной артиллерии XII A.К. во время буксировки к будущей огневой позиции. На время штурма Бреста и Брестской крепости 45-й дивизии было придано три дивизиона подобных орудий (в каждом — по три батареи с тремя мортирами). Орудие, запечатленное на снимке, участвовало в артналете на Брестскую крепость 22 июня 1941 года.

Выбор артиллерийского «сверхоружия» для штурма Брестской крепости проводился в верхних эшелонах управления сухопутных войск вермахта

Огонь реактивных минометов вермахта при штурме Брестской крепости был ураганным

Похожие статьи: