Очевидец и свидетель зверств, творившихся в концентрационном лагере «Озаричи»
Страницы печатных изданий и периодики сохранили воспоминания малолетних узников фашизма, чья судьба оказалась непосредственно связанной с Пружанщиной. В каких условиях проходило их детство – рассказали они сами.
«В яме дети шевелились, как черви»
Издание «Малолетние заложники войны 1941–1945 гг.: живые свидетельства Беларуси», в частности, содержит воспоминания Галины Васильевны Трезковой из деревни Чахец:
«Я родилась в семье военнослужащего. Проживала с родителями в деревне Тодороск Волковысского района в воинской части. Здесь и застала нас война. Отец ушел на фронт, и мы с мамой остались одни на захваченной фашистами территории.
В деревне Пески был создан концлагерь. Немцы согнали в него евреев, которых вскоре расстреляли. 7 сентября 1942 года фашисты согнали в этот лагерь всех жен военнослужащих с детьми. 16 марта 1944 года матерей угнали в Германию в город Равенсбрюк и дети остались одни. Фашисты превратили их в доноров, брали кровь для своих раненых, проводили страшнейшие эксперименты.
Рядом с концлагерем за колючей проволокой была огромная воронка от взорвавшейся бомбы. Сюда фашисты выбрасывали умирающих детей, которых уже нельзя было использовать для забора крови. Жители говорили, что в яме дети шевелились, как черви. Когда яма была заполнена, ее прикопали землей, а сверху поставили подбитый танк. В одном кинофильме я видела эпизод, когда немка с собакой в сопровождении начальства раздавала в концлагере детям конфеты и спрашивала, как им живется. А они протягивали ручки с закатанными рукавами и говорили, что живут хорошо и еще могут сдавать кровь. Это эпизод из нашего лагеря. Это наше детство.
В мае 1945 года лагерь был освобожден советскими войсками. Выжившие дети были отправлены в детские дома.
Я попала в город Клецк. Разрушенная школа, крыша из досок, покрытая брезентом. Спали на полу на соломе. Утром все выходили на поля добывать пищу. Из гнилой мороженой картошки нам пекли блины, а из лебеды варили борщ. Одежда на нас была плохая, рваная, ходили в основном босиком.
Отец мой погиб на фронте. Мама вернулась из концлагеря и забрала меня».
«Того, что пережито, никогда не забыть»
Родившаяся в далеком июне 1934 года Софья Карпей до своего ухода из жизни в 2023-м оставалась одним из немногих очевидцев и свидетелей зверств, творившихся в концентрационном лагере «Озаричи». К этому месту, открывшему миру подлинный жуткий бесчеловечный оскал фашизма, у нее были особые личные счеты: здесь от голода и холода умер один из ее младших братьев – Семён.
С Софьей Сергеевной лично довелось познакомиться и близко пообщаться незадолго до открытия 20 марта 2021 года года в Пружанах митинга-реквиема «Минувших лет святая память», посвященного всем заживо сожженным, расстрелянным, выгнанным из своих домов и погибшим от голода, холода, бомбежек и артобстрелов, угнанным и не вернувшимся из немецкого рабства… В числе прочих, редакционный диктофон записал и ее обращение к нынешним поколениям – уже состоявшимся и только начинающим взрослеть. На фоне монумента в виде догорающего пламени с крестом на вершине эти проникновенные слова, идущие от сердца и души, звучали своего рода напутствием потомкам:
– Как мама я знаю, что такое тревога за детей, родных и близких. Того, что пережито в моем далеком детстве, никогда не забыть. Этому ужасу нельзя дать повториться. Многие могли бы сейчас стоять вместе с нами в рядах скорбной памяти – но не всем была суждена такая участь. Теперь белорусы, как и когда-то до войны, растят хлеб, строят, поднимают на ноги тех, кто еще по-настоящему и не начал жить, – и благодаря эстафете поколений вновь разрушить мир на нашей земле мы больше не позволим никому. Надеюсь, что те, кто придет после нас, всё это завоеванное кровью сохранят, защитят и удержат в своих руках. Я хожу в церковь и молюсь Богу о том, чтобы не только в нашей стране, но и на всей планете чьим-то детям, внукам и правнукам не довелось пережить того, что пришлось мне.
В конце февраля 1944 года по указанию Гитлера и командующего группой армий «Центр» генерала-фельдмаршала Эрнста Буша командующий 9-й армией вермахта Гарпе отдал приказ о депортации мирных граждан, проживавших в тылу 9-й армии, в концлагерь «Озаричи». «Привезли нас в Бобруйск на железнодорожную станцию, загнали в вагоны-телятники без окон и туалета. В вагоне находилось так много людей, что с трудом можно было повернуться. Вагоны заколотили. Слышался стон, плач, крик стариков, женщин и детей! Никто не знал, куда нас везут и зачем. Когда довезли до места и открыли вагон, мы увидели большие груды, припорошенные снегом. Подойдя поближе, поняли, что это сваленные трупы людей. Нас построили в колонны и под надзором автоматчиков и овчарок погнали по разбитой дороге к лагерю. Ноги увязали по колено в грязи. Мама несла двоих младших братьев Виктора и Семена на себе: одного – спереди, а другого – сзади, связав платком, а нас с Валиком вела, держала за руки. По дороге мы с Валиком в грязи потеряли обувь. Мама сняла с себя юбку, разорвала и обвязала нам ноги. Останавливаться было нельзя, иначе – расстрел», – рассказывала Софья Сергеевна.
По ее воспоминаниям, лагерь представлял собой участок заболоченного мелколесья, огороженный по периметру рядами колючей проволоки и сторожевыми вышками с часовыми, открывающими пулеметную стрельбу без предупреждения. Выживать приходилось в прямом смысле слова под открытым небом: без бараков и нар, медицинской помощи, права на разведение костров и горячую похлебку, со скудным «рационом» из заедаемых снегом сосновых иголок и выдавливаемой из мха жидкости, плохо напоминающей воду. Без каких-либо условий гигиены: в отсутствии отхожих мест снежный покров превращался в сплошное месиво, и все нечистоты при оттепели стекали в болотную жижу. Но даже в таких нечеловеческих условиях узники старшего возраста продолжали оставаться людьми: когда однажды к лагерю подъехала машина с мерзлой картошкой и ее начали бросать через проволоку, каждую пойманную бульбину обессилевшие взрослые отдавали детям…
– Мы стояли по колено в болоте, и каждый день и ночь уносили сотни жизней. Нас мама ставила на трупы, раздевала их и укрывала нас, чем только могла. Немцы заставляли трупы складывать в штабеля, но и у живых всё меньше оставалось сил, поэтому много умерших так и оставалась лежать среди оставшихся в живых. Каждый день подвозили к нам людей, зараженных тифом, из других лагерей. Я помню, как немец расстрелял троих детей на глазах у матери, которая хотела подальше увести их от вновь завезенных больных людей, – рассказывая, по-новому переживала трагедию Софья Карпей.
Примерное количество узников концлагеря «Озаричи» колеблется в широком диапазоне – от тридцати до пятидесяти пяти тысяч. Доподлинно установлено, что среди них было около семи тысяч больных тифом – причем выбранная тактика концентрации больных в одном месте изначально являлась направленной на уничтожение как можно большего количества людей. Гитлеровцы распространяли тиф с поистине арийской методичностью, последовательно-поэтапно: сначала по пути следования здоровых людей смешивали с тифозными больными, затем по месту прибытия ситуация намеренно усугублялась уплотнением каждого огороженного лагерного квадратного метра зараженными людьми.
В течение двух дней – 18 и 19 марта 1944 года – войска 18-го корпуса Самарской 65-й армии 1-го Белорусского фронта освободили томившихся в концлагере «Озаричи» 34 110 человек, из них – 4 448 стариков, 13 072 женщины, 15 960 детей в возрасте до 13 лет, среди которых были и грудные дети.
Запечатлено на бумаге
В ноябре прошлого года фоны музея-усадьбы «Пружанскі палацык» пополнились новыми книгами – «Последние свидетели» и «Геноцид белорусского народа. Лагеря смерти» под общей редакцией Генерального прокурора Республики Беларусь Андрея Шведа.
В основу изданий легли показания живых свидетелей, которые прошли через концлагеря и пытки. При подготовке к печати также использовались подлинные документы, фотографии, свидетельства очевидцев с ужасающими подробностями о зверствах фашистов.
Книга «Геноцид белорусского народа. Лагеря смерти» – дань памяти погибшим, сохранение исторической правды, неопровержимые факты о миллионах загубленных фашистами мирных жизней, сломанных судьбах, история событий военного и послевоенного времени. Книга основана на предварительных результатах следствия, многочисленных архивных документах и научных исследованиях историков. Все представленные сведения подтверждены документально, в том числе и на основании археологических раскопок.
В основу издания «Последние свидетели» легли материалы журналистов, а также истории малолетних узников фашистских концлагерей, записанные следователями в ходе расследования Генпрокуратурой уголовного дела о геноциде белорусского народа. Книга содержит и воспоминания малолетних узников Пружанщины, фотографии и документы фондов музея, а также фотографии могил жертв фашизма Пружанского района.
Евгений ЛИТВИНОВИЧ