Помимо Бронной Горы, в период немецко-фашистской оккупации уничтожение мирных граждан происходило практически на всей территории Березовского района
Уже в начале июля 1941 года на Березовщине были проведены первые карательные акции против советского, партийного и комсомольского актива, организаторов и членов колхозов, семей командиров и политработников Красной Армии, не успевших эвакуироваться.
Так, карательный отряд полевой жандармерии только в деревнях Высоковского сельсовета расстрелял более десятка человек. В деревне Осовцы, где был организован первый в районе колхоз, расстреляли сразу 14 семей – более 70 мужчин, женщин, детей и стариков.
Только за пять месяцев первого года войны на территории района гитлеровцы уничтожили более двух тысяч мирных жителей.
Непосредственно в Березе расстрелы и издевательства над местным населением начались сразу после прихода оккупантов. К его планомерному истреблению гитлеровцы приступили с осени 1941 года.
«Первый массовый расстрел был совершен глубокой осенью. Мне он особенно запомнился, потому что видеть такое зрелище пришлось первый раз в жизни. Девятнадцать человек под усиленным конвоем медленно двигались по Пружанской улице (ныне Красноармейская) в направлении Картезианского монастыря. У арестованных были синие и распухшие от побоев лица, волосы слиплись от сочившейся крови, одежда изорвана. Среди обреченных был учитель и пятнадцатилетний мальчик. Люди шли, опустив головы, еле переставляя ноги. По всему было видно, что они уже пережили страшные мучения», – вспоминал один из очевидцев.
Черед уничтожения евреев пришел в мае 1942 года, когда из Бреста в Березу прибыл начальник СД Пичман, отдавший приказ: взять под охрану дома местного еврейского населения, никого из них не выпускать и не впускать. С восходом солнца жильцов стали выгонять из домов и сажать в грузовики. Арестованные, среди которых было много стариков, беременных женщин и детей, были отправлены на Бронную Гору: загнав в ямы, их всех расстреляли.
Примечательно, что созданное вскоре после совершенного злодеяния гетто нацисты изначально предполагали использовать в качестве места накопления жертв для массовых пыток и расстрелов. Сюда в городской квартал, ограниченный улицами Ленина, Советской, Красноармейской и Коротким переулком, прибывали тяжелые грузовики с мирным населением из деревень Селец, Малеч, Сигневичи, Блудень (ныне – Первомайская), Пески и других. Впоследствии в Березовское гетто доставляли многих жителей Кобрина, Антополя, Пружан, Бреста.
Осенью 1942 года дома гетто стали местом сожжения арестованных людей, прибывших в Березу после сентября 1939-го, в том числе семей офицеров Красной Армии, советского актива. Соответствующие свидетельства очевидца Павла Хинко приведены в книге «Память. Историко-документальная хроника Березовского района»:
«Глубокой ночью 15 октября арестованных загнали в дома гетто. Прошло немного времени, и вдруг 40 деревянных домиков, переполненных людьми, в одно мгновение ярко запылали. Видимо, гитлеровцы предварительно облили их какой-то легковоспламеняющейся жидкостью. Страшная картина развернулась перед моими глазами. Люди, спасаясь от мучительной смерти, прыгали из окон, бросались то в одну, то в другую сторону. Но все выходы были заблокированы войсками, грузовыми и пожарными машинами. Женщины рвали на себе одежду, прижимали к груди детей, метались. Тех, кто вырывался к заслону, гитлеровцы тут же расстреливали из автоматов и бросали в грузовики, а детей – обратно в огонь.
Вскоре пламя горящего гетто начало перебрасываться на другие кварталы. Оно стало угрожать зданиям СД. Тогда на тушение пожара были брошены пожарные машины и по тревоге поднято население города. Стоявшие вокруг горящего квартала сотни гитлеровцев и полицейских не тронулись с места. Пичман только цинично бросил: «Хороша Помпея!».
На следующий день фашистская пропаганда, чтобы скрыть следы кровавых преступлений, распустила слух о том, что якобы сами заключенные хотели сжечь город, нанести непоправимый урон жителям Березы».
Трагедия Смолярки
Для осуществления плана массового уничтожения советских людей гитлеровцам требовались все новые кладбища. Осенью 1942 года, как рассказывали местные жители, в 600 метрах от деревни Смолярка в срочном порядке началась копка ям. За короткое время десятками согнанных силой землекопов здесь были вырыты четыре огромные ямы, которые затем заполнились телами трех тысяч убитых березовчан. О том, что тогда происходило, свидетельствовал очевидец событий Иосиф Кутник:
«В октябре 1942 года ко мне в дом забежал десятник нашей улицы Станислав Олифер и сказал, чтобы к 5 часам дня я был с лопатой в центре города на шоссе. Когда пришел на указанное место, то там уже было человек 15 – 20 с лопатами. Вскоре подошел крытый брезентом грузовик, и мы поехали в направлении Бронной Горы. Но, не проехав и третьей части пути, машина вдруг убавила скорость, свернула вправо и пошла в направлении Смолярки.
Но, не доехав до деревни, машина остановилась, немцы соскочили, а нам приказали оставаться на месте. Так мы просидели минут тридцать, а то и больше. Через неплотно прилегающий к бортам машины брезент я рассмотрел уже вырытые ямы и стоящий около них крытый грузовик. Из машины выходили полностью раздетые люди, некоторых выносили на руках. Всех их тут же направляли по живому коридору гитлеровцев к ямам. Доносились короткие автоматные очереди и отдельные выстрелы. Иногда прорывались душераздирающие крики и детский плач. Среди обреченных на смерть я узнал троих из Березы. Один из них был заведующим Березовской больницей по фамилии Фиалкин, второй – сын сапожника Померанец, а третьего фамилию запамятовал.
Когда все, до последнего человека, были расстреляны, немцы – я хорошо это видел – стали посыпать трупы известью и слегка забрасывать их песком. Затем нам дали команду слезть с автомашины и засыпать яму. На второй день, когда нас привезли снова, полными и также слегка присыпанными песком оказались еще две огромные могилы. По всему было видно, что расстреливали здесь и ночью».
Показания Ивана Степановича Гейца, 1908 года рождения, жителя деревни Смолярка:
«В октябре 1942 года, не помню, какого числа, я со своей женой копал картофель недалеко от шоссейной дороги Москва – Варшава. Мы видели, как на машинах везли советских граждан. Я и жена также слышали крик и плач детей, женщин, мужчин, когда их выгружали из машин и расстреливали возле ям.
Все машины останавливались возле ям, которые располагались в метрах ста от шоссейной дороги и в метрах шестистах от нашего дома. Выстрелы были одиночные и автоматические.
Доставка людей на машинах и их расстрел продолжались на протяжении трех дней. Ямы копались за день до привоза людей. На копку ям вместе с другими жителями нашей деревни выгонялась и моя жена, которая работала один день. На копку ям выгонял солтыс деревни Заречье.
Я также видел, когда по шоссе к этим же ямам свозили трупы на подводах из Березы. Свозка трупов происходила и в октябре 1942 года.
Мне также известно о расстреле немцами в декабре 1942 года семьи Петра Позняка в количестве 9 человек. Из них было трое малых ребят. Всех их зарыли в одну яму возле их дома. Сам Позняк и его семья проживали недалеко от меня в деревне Смолярка».
Из показаний Андрея Ивановича Левковича, 1892 года рождения, жителя Березы:
«Немцы в форме СС и СД заставляли привезенных людей раздеваться догола, раздевались все: женщины, дети, взрослые мужчины, матери раздевали детей грудных, вся одежда сбрасывалась в кучи, а потом раздетых заставляли одежду бросать в машину. Загрузив одежду, машина отправлялась обратно, а раздетых людей по два-три человека направляли под оружием к ямам, где производился расстрел.
Всё это сопровождалось криком женщин, детей, мужчин, грудных детей матери к ямам несли на руках. Расстрел производился поодиночке. С каждой машины после расстрела оставляли по четыре человека, которых заставляли слегка присыпать песком трупы, а потом расстреливали и этих.
Машины поодиночке курсировали до самого вечера. Под вечер, то есть на заходе солнца, нам было приказано зарыть ямы. Всякий раз, когда мы подходили к ямам, лопаты валились из рук, так как в большинстве приходилось зарывать не трупы, а живых еще людей. Часто сыплешь песок в яму, а он шевелится. Гитлеровцы, стоявшие тут же, замечая с нашей стороны в таких случаях замешательство, разражались бранью и пускали в ход приклады автоматов. Был я очевидцем попытки бегства двоих мужчин. Но где там было убежать! И десять шагов не успели сделать смельчаки, как тут же были уложены из автоматов.
В ямах трупы лежали лицом вниз и вплотную. Среди расстрелянных были по национальности белорусы, евреи, русские, поляки».
Расстрелы у стен картезианского монастыря
Мрачную известность в годы войны приобрела юго-западная окраина районного центра, где расположен картезианский монастырь. Как впоследствии было установлено, у его стен гитлеровцы расстреляли и замучили более четырех с половиной тысяч советских граждан. Расстрелы производились днем и ночью, партиями и в одиночку.
Жительница Пружан Мария Киселева вспоминала: «Как-то в ручье Кречет брала воду. В этот момент к монастырю привезли на расстрел семью. Мне все хорошо было видно и слышно. Совсем беспомощная старушка, по приказанию вандалов с трудом стаскивая с себя одежду и белье, вдруг протянула стоящему рядом полицаю веревочку или тряпичный ремешок и зло бросила: «На, возьми, паночек, это тебе скоро пригодится!». Разъяренный полицейский набросился на бабушку: сначала ударом приклада по голове сбил ее с ног, затем бил и топтал ее ногами, в конце раздался выстрел».
Метод массового уничтожения здесь применялся тот же, что и на Бронной Горе, и возле Смолярки.
– К подготовленным заранее ямам подходили автомашины с советскими гражданами разных национальностей. Оттуда выходили немецко-фашистские захватчики в форме СС и СД, уводили под охраной по три человека, раздевали их наголо, загоняли по лестнице в яму, укладывали лицом вниз и расстреливали. Если кто-то не хотел раздеваться либо спускаться, их убивали прикладами и сбрасывали в яму. Расстрелы у стен монастыря происходили на протяжении всего периода, – рассказал прокурор Березовского района Александр Крутько.
Сразу после освобождения Березовского района на этом месте были обнаружены 24 могилы разных размеров. В марте 1944 года гитлеровцы сжигали трупы в специальных печах. На поверхности могил и местах кремации осталось большое количество мелких костей. В одной могиле между монастырем и кладбищем трупы остались несожженными.
Новый адрес нацистских злодеяний – деревня Шилин
В свое время Чрезвычайная государственная комиссия по выявлению и расследованию преступлений немецко-фашистских захватчиков установила конкретных виновников зверств: среди них оказались заместитель начальника СД округа Герик, начальник жандармерии в Березе Гердес, начальник местного гарнизона СС Панир, комендант полиции Ольшевский, начальник районной полиции Мычко. Также было установлено, что советских людей не только расстреливали, сжигали, вешали, но и заживо закапывали, запрягали стариков и женщин в бороны, на которые сажали детей, и заставляли тащить их по заминированным полям и дорогам. На территории Березовского района обагрен кровью буквально каждый уголок. Так, в бывшем Совинском сельсовете гитлеровские оккупанты сожгли 13 человек, из них 5 детей и 4 женщины, в Песковском сельсовете расстреляли 53 женщины, в тогдашнем Блуденском – 56 женщин и 46 детей, в Кабаковском зверски уничтожили семью в составе 7 человек, в том числе 3 маленьких детей, в бывшем Сощицком сельсовете – 32 человека.
Уже в наше время открываются новые адреса нацистских злодеяний.
В рамках расследования уголовного дела о геноциде белорусского народа изучено ранее неизвестное место захоронения мирных граждан, погибших в годы Великой Отечественной войны в деревне Шилин. В сентябре 2021 года здесь работали военнослужащие 52-го отдельного поискового батальона с участием сотрудников Следственного комитета, прокуратуры и Госкомитета судебных экспертиз. В результате изъяты костные останки четырех человек и боеприпасы.
О том, как это было, тогда в подробностях поведала Березовская районная газета «Маяк»:
«На огороде Нины Нефедовой в деревне Шилин группа людей, среди которых шестеро в форме и четверо в гражданской одежде, полукольцом обступила свежевырытый раскоп. На краю неглубокой ямы на полиэтиленовой пленке старательно сложены четыре комплекта пожелтевших человеческих костей. Сотрудники районного отдела Следственного комитета устанавливают видеокамеру, просят выйти в кадр понятых и специалистов поискового батальона. За всей процедурой внимательно наблюдают заместитель прокурора Брестской области Даниил Дерябин, прокурор Березовского района Александр Крутько, представители массмедиа.
– Сегодня – 1 сентября 2021 года, время 14.04. Я, старший следователь районного отдела Следственного комитета майор юстиции Колос Виктор Валерьевич, нахожусь на приусадебном участке дома №57 на улице Ленина в деревне Шилин Березовского района, где накануне военнослужащими производились поисковые мероприятия по обнаружению костных останков граждан, – привычным тоном начал следственное действие офицер. – В ходе проведенных мероприятий были обнаружены костные останки не менее четырех человек, а также фрагменты одежды, иные предметы».
Со слов сельчан, трагедия случилась на Рождество Христово 1943 года. Поводом к расправе гитлеровцев над мирными жителями якобы послужили гильзы, найденные в деревне. Расстреляли всех, кто не успел спрятаться на хуторах.
Остается отметить, что все найденные в Брестской области места предполагаемых захоронений, включая Березовский район, поставлены на первичный учет в военкоматах и местных исполнительных и распорядительных органах с дальнейшей перспективой проведения поисковых работ.
Евгений ЛИТВИНОВИЧ